В старину существовал весьма жестокий способ метить преступников -- ноздри рвать, или клеймо ставить, или уши обрубать. Тут уж сразу видно -- ага, рецидивист! И с особыми приметами у таких тоже легче было -- все-таки уши на место не приставишь. А вот теперь трудно распознать, был ли уже человек замешан в преступлениях, есть ли у него другое имя, он ли был тем самым негодяем...
Когда появились сыщики.
Вначале им было нелегко -- преступников искали по сбивчивым описаниям, которые подходили к самым разным людям. Даже рецидивистам удавалось скрываться, а если уж они попадались, то нипочем нельзя было доказать, что преступают закон они уже не первый раз.
Но на место раскаленного клейма палача пришли другие способы держать преступников под колпаком. Впрочем, сначала это были лишь попытки.
В славном городе Париже (как вы понимаете, в столице мира и преступников больше, и сыщиков) додумались до такой замечательной вещи, как картотека. На карточки записывали имена преступников. Догадайтесь, хорошо ли это помогало, если паспортов еще не было, и человек вполне мог назваться другим, и третьим, и четвертым именем. Однако кропотливых розыскников это не останавливало, и они могли перелопатить до нескольких тысяч карточек в день.
Одному из таких "канцелярских" следователей это надоело, и он потратил всю свою жизнь на то, чтобы ввести единую для всех систему опознания. Надо сказать, эта система была так удачна, что юристы всех стран до сих пор помнят его имя -- Альфонс Бертильон.
Бертильонаж против дактилоскопии.
С легкой руки Бертильона следователи стали описывать преступников в конкретных терминах и по конкретным параметрам: рост стоя, длина распростертых рук, рост сидя, расстояние между скуловыми костями, длина и ширина правого уха, длина среднего пальца и мизинца левой руки и т.д. Все это тщательно вписывалось в карточку.
К счастью, как раз во времена Бертильона фотография стала доступной даже для сельских полицейских участков, так что неутомимый изобретатель ввел также метод точного фотографирования. До него если преступников и снимали на фото, то в исключительно живописных позах.
По "сигналетической" методике человека фотографировали в профиль, анфас и во весь рост с помощью специального аппарата. Поскольку выдержка у этого устройства была отнюдь не мгновенной, преступники получали еще одно наказание -- в течение долгого времени сидеть прикованным по рукам-ногам-голове к специальному креслу. Кстати, важнее всего было фото в профиль. Поскольку все в человеке изменяется с течением времени -- кроме ушей! И рисунок ваших собственных ушей не похож больше ни на чей в мире.
Впрочем, в Англии тоже не сидели сиднем и изобрели дактилоскопию. "Откатать пальчики" было гораздо быстрее и удобнее, чем измерять, к примеру, длину и ширину головы, не говоря уже о прочих органах. Так что в карточки Бертильона вместо его измерений позднее стали помещать отпечатки пальцев преступников.
Сам Бертильон страшно негодовал по этому поводу, но криминалистика выбрала те методы, которые были самыми эффективными для опознания преступников.
Слово круче фото.
Однако еще одна система Бертильона -- словесный портрет -- прошла через годы неизменной. Несчастных потерпевших и сейчас терзают одинаковыми вопросами в любой части света: острое или квадратное лицо, выпуклые или глубоко посаженные глаза... К счастью, на помощь жертвам пришли художники. Они рисовали картинку со слов пострадавших.
Но поскольку художников мало, а преступников много, то в конце концов случилось и это эпохальное изобретение -- фоторобот. В середине XX века все в той же Франции стали использовать кусочки фотоснимков для создания полноценного портрета разыскиваемого человека. Такие портреты Пьер Шабо, французский криминалист-изобретатель, назвал фотороботами. Это название оказалось настолько удачным, что все складные субъективные портреты называют именно так, несмотря на то, что большинство из них составлены не из фотографий, а из рисунков.
Дело в том, что нарисованный фоторобот люди не воспринимают столь же буквально, как фотографию. И поэтому, составляя его, лицо легче типизировать.
Я его слепила из того, что было...
Кропотливая работа эксперта и потерпевшего (или свидетеля) -- выбрать прическу, овал лица, подбородок, нос, губы, глаза. На составление портрета у обоих уходит около часа. Хотя на памяти экспертов был случай, когда один из футболистов местной команды, составлявший фотопортрет человека, укравшего у него сотовый телефон, уложился ровно в тридцать секунд. Но не потому, что обладал такой фотографической памятью. Просто под грузом выпитого он соглашался с первым же предложенным элементом...
Если злоумышленник неожиданно напал на вас в темном переулке, бессовестно содрал шапку или вырвал сумку, трудно сохранять хладнокровие, с неподдельным интересом заглядывая обидчику в глаза и запоминая приметы.
Мне рассказывали об одной бдительной жительнице маленького городка, которая не только не дала вырвать у себя из рук сумку, вцепившись в нее мертвой хваткой, но и предусмотрительно сорвала с головы грабителя кепку, закрывавшую пол-лица. Позже подробно составленный фоторобот помог оперативникам быстро изловить негодяя.
К сожалению, обычно жертвы или ничего не помнят, или вдруг вспоминают такие детали внешности преступника, которых вообще не было. Так уж устроена человеческая память...
Приглядись внимательно!
Никто никогда не считал, сколько преступников было поймано благодаря фотороботу. Но листовки с предполагаемыми портретами злоумышленников заставляют людей быть бдительными. Возможно, когда-нибудь у нашей милиции появится возможность делать максимально похожие фотороботы. Пока же они больше способны помочь вычислить нужное лицо, когда уже есть определенный круг подозреваемых.
И все же порой фоторобот серьезно помогает милиции. После публикации таких портретов в СМИ многие звонят и сообщают о похожих людях. Все эти варианты отрабатываются, появляется больше шансов быстрее найти преступника.
Не так давно в Новосибирской области старушка сообщила участковому, что узнала в фотороботе, изображавшем предполагаемого насильника, своего соседа. И ведь не подвел глаз-алмаз -- у задержанного отыскали вещи потерпевших, а бабульке выписали премию. Прошедшим летом у девушки из Омска похитили сотовый телефон. Дело обычное -- но вот память у нее оказалась воистину фотографической. Составленный ею портрет был здорово схож с другими (правда, менее искусными) зарисовками и объединил эти дела в одно. А когда некто попался на подобной краже, опознать в нем того воришку не составило труда.
Техника на грани.
Сейчас криминалистам не приходится при составлении портрета вручную менять для просмотра тысячи полосок с изображением разных носов, ртов и подбородков. Теперь это можно делать с помощью компьютера. Он поможет нарисовать овал лица, удлинить его или расширить, позволит нанести небритость (а то прежде портреты бомжей получались гладковыбритыми), примерить на объект шляпу, очки, усы, парики.
В одном городском управлении внутренних дел можно найти огромную базу лиц и фрагментов. Одних только глаз -- две тысячи. И ушей -- больше двух сотен. Представляете, сколько надо пересмотреть и попримерять, чтобы получилось лицо, хотя бы мало-мальски похожее на нужное! Иной раз бывает совсем грустно: полдня проработают -- а на экране какое-то чудище, ни с чем не сообразное.
Эксперты шутят: у нас даже плачущие вначале потерпевшие часто начинают смеяться, увидев результат своих трудов. В такие моменты начинаешь думать, что правы те, кто заявляет: "по фотороботу можно поймать только фоторобота".
Но все-таки составление фоторобота -- это реальная помощь следствию. И если бы такие программы были бесполезными, разве на них тратили бы деньги и время?
У преступников добрых глаз не бывает.
В милиции часто работают художники-криминалисты. Потому что не все потерпевшие и свидетели умеют рисовать, а система карточек хорошо работает, если у эксперта есть художественные способности.
Сперва криминалист должен поработать психологом: не каждый свидетель соглашается потратить два-три часа на составление портрета злодея, которого видел мельком. А если и соглашается, то делает это без старания. Вот жертва -- та, напротив, стремится создать портрет поточнее, побыстрее. Но часто это практически невозможно: если уж попался "вербал" -- пиши пропало! На словах объяснить может, а в образах -- никак. Так что, если приходит хороший "визуал", эксперту радость. "Визуалы" жизнь воспринимают в картинках, так что портрет для них не проблема.
Огорчает то, что люди запоминают скорее выражение лица, чем само лицо. Сплошь и рядом говорят: "Какие у преступника глаза? Злые!" Приходится им объяснять, что у преступников добрых глаз не бывает, но вот какой они были формы? Хорошо, если скажут, что злодей отдаленно похож на Вицина, например, или на Черчилля, или на какую другую знаменитость -- тут можно поэкспериментировать с глазами-носом-бровями -- и вычислить нужное лицо.
Запоминать трудно. Одна девушка, например, твердила эксперту: у насильника длинное, очень, очень длинное лицо! Когда удлинение лица перешло все мыслимые нормы, эксперт спохватилась. Таких пропорций в жизни не бывает. Зато бывает отсутствие зубов, которое делает лицо "лошадиным". Вот по этому отсутствию зубов преступника потом и вычисляли.
Некоторые, наоборот, рассказывают куда больше, чем могли видеть, и это с седьмого, например, этажа! Тут важно отсеять придуманные подробности от реальных. И когда их слишком много -- повод задуматься. Как в случае с одним преступником, убившим женщину и ее трехлетнего сына. Подозреваемый все отрицал, утверждал, что не убивал, что в квартиру, где он сидел с жертвой, ворвались двое и связали его, а женщину убили. Описывал "преступников" он так долго и тщательно, что эксперт поняла: лжет. Адвокат пытался оспорить справку о лжи обвиняемого, но убийцу все же раскололи.
Коротко.
* Шотландские ученые разработали программу составления фоторобота по генетическим алгоритмам. Программа, основываясь на данных о поле, расе и волосах преступника, которые запомнит пострадавший, генерирует девять различных фотороботов, из которых пострадавший выбирает самый похожий. А потом экран демонстрирует генетические мутации лица -- до полного соответствия. Каждый новый набор лиц генерируется в течение нескольких секунд.
* В развитых странах довольно распространена методика составления фоторобота автомобиля. Точно так же, как и в случае с человеком, очевидцы дают показания об особых приметах машины, ее составных частях и так далее. Затем все это сводится воедино и получается приблизительный портрет "злоумышленного" авто. Именно такой способ позволил изловить в США Вашингтонского Снайпера -- убийцу девяти человек, которого вычислили по белому фургончику.
* В России нет программ, которые бы могли составить фоторобот негроида. Практически все чернокожие лица для россиян похожи как две капли чернил. То же касается, увы, и азиатских типажей -- европеоиды с большим трудом указывают особенности монголоидных лиц. Впрочем, все в мире равновесно -- и китайцы тоже всех нас числят "на одно лицо".
Стандартный свидетель.
Женщины: самые лучшие свидетели для составления субъективного портрета. Запоминают много и в подробностях, хотя часто преувеличивают габариты преступников.
Мужчины: очень неблагодарные свидетели. Внимания на детали не обращают совсем, да и вообще для мужчин часто все вокруг -- на одно лицо.
Девушки: часто девушки приходят к эксперту парочками. Тогда с каждой общаются по очереди, иначе они могут перебивать или поддакивать друг дружке, отвлекаться на знакомых и болтать.
Дети: быстро устают от расспросов и в конце концов начинают фантазировать.
Дети с родителями: по закону родители обязаны присутствовать на составлении, и выгнать их нет никакой возможности. А ограбленное дите очень часто попадает под жесткий прессинг мамы с папой: "Ты ж говорил, что уши были больше, лицо круглее!". Совсем запуганный ребенок начинает только кивать, и в результате на бумаге появляется чебурашка, очень далекий от портрета реального грабителя.
Елена КАРЕВА
Когда появились сыщики.
Вначале им было нелегко -- преступников искали по сбивчивым описаниям, которые подходили к самым разным людям. Даже рецидивистам удавалось скрываться, а если уж они попадались, то нипочем нельзя было доказать, что преступают закон они уже не первый раз.
Но на место раскаленного клейма палача пришли другие способы держать преступников под колпаком. Впрочем, сначала это были лишь попытки.
В славном городе Париже (как вы понимаете, в столице мира и преступников больше, и сыщиков) додумались до такой замечательной вещи, как картотека. На карточки записывали имена преступников. Догадайтесь, хорошо ли это помогало, если паспортов еще не было, и человек вполне мог назваться другим, и третьим, и четвертым именем. Однако кропотливых розыскников это не останавливало, и они могли перелопатить до нескольких тысяч карточек в день.
Одному из таких "канцелярских" следователей это надоело, и он потратил всю свою жизнь на то, чтобы ввести единую для всех систему опознания. Надо сказать, эта система была так удачна, что юристы всех стран до сих пор помнят его имя -- Альфонс Бертильон.
Бертильонаж против дактилоскопии.
С легкой руки Бертильона следователи стали описывать преступников в конкретных терминах и по конкретным параметрам: рост стоя, длина распростертых рук, рост сидя, расстояние между скуловыми костями, длина и ширина правого уха, длина среднего пальца и мизинца левой руки и т.д. Все это тщательно вписывалось в карточку.
К счастью, как раз во времена Бертильона фотография стала доступной даже для сельских полицейских участков, так что неутомимый изобретатель ввел также метод точного фотографирования. До него если преступников и снимали на фото, то в исключительно живописных позах.
По "сигналетической" методике человека фотографировали в профиль, анфас и во весь рост с помощью специального аппарата. Поскольку выдержка у этого устройства была отнюдь не мгновенной, преступники получали еще одно наказание -- в течение долгого времени сидеть прикованным по рукам-ногам-голове к специальному креслу. Кстати, важнее всего было фото в профиль. Поскольку все в человеке изменяется с течением времени -- кроме ушей! И рисунок ваших собственных ушей не похож больше ни на чей в мире.
Впрочем, в Англии тоже не сидели сиднем и изобрели дактилоскопию. "Откатать пальчики" было гораздо быстрее и удобнее, чем измерять, к примеру, длину и ширину головы, не говоря уже о прочих органах. Так что в карточки Бертильона вместо его измерений позднее стали помещать отпечатки пальцев преступников.
Сам Бертильон страшно негодовал по этому поводу, но криминалистика выбрала те методы, которые были самыми эффективными для опознания преступников.
Слово круче фото.
Однако еще одна система Бертильона -- словесный портрет -- прошла через годы неизменной. Несчастных потерпевших и сейчас терзают одинаковыми вопросами в любой части света: острое или квадратное лицо, выпуклые или глубоко посаженные глаза... К счастью, на помощь жертвам пришли художники. Они рисовали картинку со слов пострадавших.
Но поскольку художников мало, а преступников много, то в конце концов случилось и это эпохальное изобретение -- фоторобот. В середине XX века все в той же Франции стали использовать кусочки фотоснимков для создания полноценного портрета разыскиваемого человека. Такие портреты Пьер Шабо, французский криминалист-изобретатель, назвал фотороботами. Это название оказалось настолько удачным, что все складные субъективные портреты называют именно так, несмотря на то, что большинство из них составлены не из фотографий, а из рисунков.
Дело в том, что нарисованный фоторобот люди не воспринимают столь же буквально, как фотографию. И поэтому, составляя его, лицо легче типизировать.
Я его слепила из того, что было...
Кропотливая работа эксперта и потерпевшего (или свидетеля) -- выбрать прическу, овал лица, подбородок, нос, губы, глаза. На составление портрета у обоих уходит около часа. Хотя на памяти экспертов был случай, когда один из футболистов местной команды, составлявший фотопортрет человека, укравшего у него сотовый телефон, уложился ровно в тридцать секунд. Но не потому, что обладал такой фотографической памятью. Просто под грузом выпитого он соглашался с первым же предложенным элементом...
Если злоумышленник неожиданно напал на вас в темном переулке, бессовестно содрал шапку или вырвал сумку, трудно сохранять хладнокровие, с неподдельным интересом заглядывая обидчику в глаза и запоминая приметы.
Мне рассказывали об одной бдительной жительнице маленького городка, которая не только не дала вырвать у себя из рук сумку, вцепившись в нее мертвой хваткой, но и предусмотрительно сорвала с головы грабителя кепку, закрывавшую пол-лица. Позже подробно составленный фоторобот помог оперативникам быстро изловить негодяя.
К сожалению, обычно жертвы или ничего не помнят, или вдруг вспоминают такие детали внешности преступника, которых вообще не было. Так уж устроена человеческая память...
Приглядись внимательно!
Никто никогда не считал, сколько преступников было поймано благодаря фотороботу. Но листовки с предполагаемыми портретами злоумышленников заставляют людей быть бдительными. Возможно, когда-нибудь у нашей милиции появится возможность делать максимально похожие фотороботы. Пока же они больше способны помочь вычислить нужное лицо, когда уже есть определенный круг подозреваемых.
И все же порой фоторобот серьезно помогает милиции. После публикации таких портретов в СМИ многие звонят и сообщают о похожих людях. Все эти варианты отрабатываются, появляется больше шансов быстрее найти преступника.
Не так давно в Новосибирской области старушка сообщила участковому, что узнала в фотороботе, изображавшем предполагаемого насильника, своего соседа. И ведь не подвел глаз-алмаз -- у задержанного отыскали вещи потерпевших, а бабульке выписали премию. Прошедшим летом у девушки из Омска похитили сотовый телефон. Дело обычное -- но вот память у нее оказалась воистину фотографической. Составленный ею портрет был здорово схож с другими (правда, менее искусными) зарисовками и объединил эти дела в одно. А когда некто попался на подобной краже, опознать в нем того воришку не составило труда.
Техника на грани.
Сейчас криминалистам не приходится при составлении портрета вручную менять для просмотра тысячи полосок с изображением разных носов, ртов и подбородков. Теперь это можно делать с помощью компьютера. Он поможет нарисовать овал лица, удлинить его или расширить, позволит нанести небритость (а то прежде портреты бомжей получались гладковыбритыми), примерить на объект шляпу, очки, усы, парики.
В одном городском управлении внутренних дел можно найти огромную базу лиц и фрагментов. Одних только глаз -- две тысячи. И ушей -- больше двух сотен. Представляете, сколько надо пересмотреть и попримерять, чтобы получилось лицо, хотя бы мало-мальски похожее на нужное! Иной раз бывает совсем грустно: полдня проработают -- а на экране какое-то чудище, ни с чем не сообразное.
Эксперты шутят: у нас даже плачущие вначале потерпевшие часто начинают смеяться, увидев результат своих трудов. В такие моменты начинаешь думать, что правы те, кто заявляет: "по фотороботу можно поймать только фоторобота".
Но все-таки составление фоторобота -- это реальная помощь следствию. И если бы такие программы были бесполезными, разве на них тратили бы деньги и время?
У преступников добрых глаз не бывает.
В милиции часто работают художники-криминалисты. Потому что не все потерпевшие и свидетели умеют рисовать, а система карточек хорошо работает, если у эксперта есть художественные способности.
Сперва криминалист должен поработать психологом: не каждый свидетель соглашается потратить два-три часа на составление портрета злодея, которого видел мельком. А если и соглашается, то делает это без старания. Вот жертва -- та, напротив, стремится создать портрет поточнее, побыстрее. Но часто это практически невозможно: если уж попался "вербал" -- пиши пропало! На словах объяснить может, а в образах -- никак. Так что, если приходит хороший "визуал", эксперту радость. "Визуалы" жизнь воспринимают в картинках, так что портрет для них не проблема.
Огорчает то, что люди запоминают скорее выражение лица, чем само лицо. Сплошь и рядом говорят: "Какие у преступника глаза? Злые!" Приходится им объяснять, что у преступников добрых глаз не бывает, но вот какой они были формы? Хорошо, если скажут, что злодей отдаленно похож на Вицина, например, или на Черчилля, или на какую другую знаменитость -- тут можно поэкспериментировать с глазами-носом-бровями -- и вычислить нужное лицо.
Запоминать трудно. Одна девушка, например, твердила эксперту: у насильника длинное, очень, очень длинное лицо! Когда удлинение лица перешло все мыслимые нормы, эксперт спохватилась. Таких пропорций в жизни не бывает. Зато бывает отсутствие зубов, которое делает лицо "лошадиным". Вот по этому отсутствию зубов преступника потом и вычисляли.
Некоторые, наоборот, рассказывают куда больше, чем могли видеть, и это с седьмого, например, этажа! Тут важно отсеять придуманные подробности от реальных. И когда их слишком много -- повод задуматься. Как в случае с одним преступником, убившим женщину и ее трехлетнего сына. Подозреваемый все отрицал, утверждал, что не убивал, что в квартиру, где он сидел с жертвой, ворвались двое и связали его, а женщину убили. Описывал "преступников" он так долго и тщательно, что эксперт поняла: лжет. Адвокат пытался оспорить справку о лжи обвиняемого, но убийцу все же раскололи.
Коротко.
* Шотландские ученые разработали программу составления фоторобота по генетическим алгоритмам. Программа, основываясь на данных о поле, расе и волосах преступника, которые запомнит пострадавший, генерирует девять различных фотороботов, из которых пострадавший выбирает самый похожий. А потом экран демонстрирует генетические мутации лица -- до полного соответствия. Каждый новый набор лиц генерируется в течение нескольких секунд.
* В развитых странах довольно распространена методика составления фоторобота автомобиля. Точно так же, как и в случае с человеком, очевидцы дают показания об особых приметах машины, ее составных частях и так далее. Затем все это сводится воедино и получается приблизительный портрет "злоумышленного" авто. Именно такой способ позволил изловить в США Вашингтонского Снайпера -- убийцу девяти человек, которого вычислили по белому фургончику.
* В России нет программ, которые бы могли составить фоторобот негроида. Практически все чернокожие лица для россиян похожи как две капли чернил. То же касается, увы, и азиатских типажей -- европеоиды с большим трудом указывают особенности монголоидных лиц. Впрочем, все в мире равновесно -- и китайцы тоже всех нас числят "на одно лицо".
Стандартный свидетель.
Женщины: самые лучшие свидетели для составления субъективного портрета. Запоминают много и в подробностях, хотя часто преувеличивают габариты преступников.
Мужчины: очень неблагодарные свидетели. Внимания на детали не обращают совсем, да и вообще для мужчин часто все вокруг -- на одно лицо.
Девушки: часто девушки приходят к эксперту парочками. Тогда с каждой общаются по очереди, иначе они могут перебивать или поддакивать друг дружке, отвлекаться на знакомых и болтать.
Дети: быстро устают от расспросов и в конце концов начинают фантазировать.
Дети с родителями: по закону родители обязаны присутствовать на составлении, и выгнать их нет никакой возможности. А ограбленное дите очень часто попадает под жесткий прессинг мамы с папой: "Ты ж говорил, что уши были больше, лицо круглее!". Совсем запуганный ребенок начинает только кивать, и в результате на бумаге появляется чебурашка, очень далекий от портрета реального грабителя.
Елена КАРЕВА
0 коммент.:
Отправить комментарий