Еще при жизни Конёнкова называли современным Роденом. До революции он был едва ли не самым популярным русским скульптором, его работы могли приобрести только очень состоятельные люди. Например, скрипач Анатолий Микулин, чтобы купить портрет Баха, продал свою скрипку работы самого Гварнери. А другой шедевр Конёнкова -- портрет Паганини, который публика видела на выставке 1908 года, -- купил для своего особняка миллионер Рябушинский и спрятал перед эмиграцией так, что найти его не могут до сих пор.
Сергей Есенин называл Конёнкова "другом Сереженькой" и собирался написать о нем книгу. Его близкими друзьями также были Петр Кончаловский и Федор Шаляпин. В круг общения молодого художника входили Лев Толстой, Василий Суриков, Владимир Ленин, Всеволод Мейерхольд. Друзьями Сергея Конёнкова в разные годы стали ученые Петр Капица и Лев Ландау, писатель Михаил Пришвин, кинорежиссер Александр Довженко -- многие яркие личности XIX и XX веков собирались в его мастерской.
В люди.
Сергей Конёнков родился 28 июня (10 июля по новому стилю) 1874 года в крестьянской семье, в деревне Караковичи Ельнинского уезда. В доме под одной крышей жили двадцать шесть человек. Мальчику нравилось лепить из глины птиц и зверюшек, а когда в село приехал иконописец, то шестилетний Сергей, подражая ему, принялся писать апостолов. Его иконы появились в красных углах всех домов в деревне, и юный художник продолжал писать Богоматерь, Еруслана Лазаревича, Бову Королевича, Ивана Царевича... О талантливом мальчике стало известно соседским помещикам Смирновым, и они отправили его учиться в Рославльскую гимназию вместе с их сыном Александром. Сергей окончил ее с отличием, и на семейном совете было решено отправить его на учебу в Москву. В Московское училище живописи, ваяния и зодчества на двадцать восемь мест было сто претендентов, но Конёнков легко сдал экзамены. Он попросился на скульптурное отделение, и в качестве вступительного испытания профессор предложил ему вылепить голову Гомера. Конёнков прекрасно справился с заданием и был переведен в головной (основной) класс.
Одну из первых работ Конёнкова, "Старик на завалинке", приобрел на очередной ученической выставке страстный любитель искусства, врач-невропатолог С.Я. Уманский. Он предложил 15 рублей -- немалые деньги для неимущего студента. Конёнков вспоминал, как однажды ему пришлось прожить двадцать дней на один рубль четыре копейки.
Он верил в революцию.
После окончания училища живописи, ваяния и зодчества Сергей Конёнков поступил в Высшее художественное училище Академии художеств. Он много работал, однако не был мастером-затворником: в 1905 году, во время учебы, Конёнков участвовал в бунте и уличных боях. Художник тогда закупил браунинги и возглавил рабочую дружину, которая обороняла баррикаду около его излюбленного ресторана "Прага". Конёнков полностью разделял взгляды большевиков и после победы Октябрьской революции в 17-м году принимал активное участие в создании новой пролетарской скульптуры. В открытии созданной им мемориальной доски жертвам революции и памятника Степану Разину принимал участие сам Ленин. Также Конёнков входил в комиссию, которая ведала уничтожением старых памятников. В мемуарах он вспоминал, как рабочие приставляли лестницы, приступая к разрушению "истукана памятника" -- так Конёнков называл монумент, посвященный Александру III. Конёнков был в те времена, пожалуй, единственным талантливым мастером, кто создавал действительно вдохновенные скульптурные портреты пролетариев ("Рабочий-боевик", "Атеист"). Но в то же время он работал и над мраморными образами "греческого цикла", портретами знаменитых современников и женскими образами ("Девушка в венке"). Одними из самых известных его работ также стали скульптуры, вырезанные из дерева ("Старичок-полевичок", "Вещая старушка", "Нищая братия").
Муза из Сарапула.
Первой моделью скульптора стала его жена Татьяна Коняева, дочь кочегара и фабричной работницы. Однако после того как Конёнков встретил молодую провинциальную дворянку Маргариту Воронцову, в его жизни появилась другая муза. "Маргарита была так прекрасна, что показалась мне творением какого-то неведомого художника. И руки -- необыкновенно красивые руки, с тонкими, изящными пальцами... Таких рук я не видел никогда!.." -- писал Конёнков в дневнике, вспоминая свою первую встречу с будущей женой.
Маргарита приехала в Москву из маленького городка Сарапул. В столице она поселилась в семье доктора Ивана Бунина и стала учиться на юридических курсах. Вскоре Маргарита познакомилась с молодым скульптором, который ввел ее в богемную среду, где она и встретила уже немолодого Конёнкова. Знаменитый скульптор так сильно влюбился, что даже поехал за ней в Сарапул, куда Маргариту решено было услать от настойчивого "старого ухажера". Они поженились, и Маргарита стала блистать в столичном свете. Ей приписывают романы со многими знаменитыми мужчинами, в том числе с Сергеем Рахманиновым и Федором Шаляпиным. Однако если Конёнков и знал об увлечениях своей молодой жены, то предпочитал не обращать на них внимания.
В 1923 году Конёнковы выехали в Америку для участия в выставке русского и советского искусства в Нью-Йорке. Предполагалось, что поездка продлится всего несколько месяцев, однако возвращение на родину состоялось только через 20 лет.
Между Мастером и Маргаритой.
Маргарита блистала и в свете американской богемы. Во многом именно благодаря ей муж получал заказы от самых влиятельных людей Соединенных Штатов. В 1935 году Сергею Конёнкову поступил заказ от Пристонского университета на создание бюста ученого Эйнштейна.
Конёнков побывал в Принстоне только один раз, а затем работал над созданием скульптуры у себя в нью-йоркской мастерской. Однако Маргарита часто ездила в Принстон. Это не казалось предосудительным, поскольку она и Маргот, приемная дочь Эйнштейна, были близкими подругами. Их знакомство состоялось еще до университетского заказа. Собственно, Маргот, вышедшая замуж за русского журналиста Дмитрия Марьянова, и познакомила Конёнковых с ученым.
В 1938 году Эйнштейн написал Сергею Конёнкову письмо, в котором сообщил, что Маргарита Ивановна серьезно больна. К письму были приложены многочисленные справки от врачей, которые настоятельно советовали "мадам Конёнковой" проводить большую часть времени в "благоприятном климате Саранак-Лейк". Это было любимое место отдыха Эйнштейна, где он арендовал коттедж и держал свою знаменитую яхту.
Долгое время было непонятно, почему знаменитый скульптор после успеха в Америке и возвращения в Россию заперся в своей мастерской и стал вести жизнь отшельника, отказываясь от выгодных заказов. Возможно, одной из значимых причин явилось то, что Конёнков узнал об отношениях его жены и ученого. Какими были эти отношения, проясняют письма Эйнштейна, обнаруженные в шкатулке Маргариты после ее смерти и выставленные на аукционе "Сотбис". В этих письмах гениальный физик упоминает о "гнездышке" в Принстоне, в котором Альмар (общее прозвище от соединения "Альберт" и "Маргарита") были счастливы. Вещи, которые они дарили друг другу, считались общими и также назывались Альмар. Было и "Альмарово одеяло", и "Альмарово кресло", и "трубка Альмар". Маргарита мыла ученому его знаменитую шевелюру. После ее отъезда Эйнштейн писал Конёнковой: "Я только что вымыл голову, но не очень преуспел в этом деле. У меня нет твоей сноровки и аккуратности. Все вокруг напоминает мне о тебе: шаль Альмар, словари, чудесная свирель, которую мы одно время считали утерянной, -- словом, разные безделушки, наполняющие мой приют отшельника, наше опустевшее гнездышко".
Среди писем также обнаружили сонет на немецком языке за подписью "А.Э." В нем были такие строки:
Приезжай ко мне в Принстон,
Тебя ожидают покой и отдых.
Мы будем читать Толстого,
А когда тебе надоест, ты поднимешь
На меня глаза, полные нежности,
И я увижу в них отблеск Бога.
Ты говоришь, что любишь меня,
Но это не так.
Я зову на помощь Амура,
Чтобы уговорил тебя быть ко мне милосердной.
Любовь по заказу КГБ?
Другие подробности связи Конёнковой с автором теории относительности стали известны после выхода в свет мемуаров бывшего начальника Четвертого (диверсионно-разведывательного) управления НКВД-НКГБ генерал-лейтенанта Павла Судоплатова. В своей книге "Разведка и Кремль" Судоплатов писал: "Жена известного скульптора Конёнкова, наш проверенный агент (агентурное имя Лукас), действовавшая под руководством Лизы Зарубиной, сблизилась с крупнейшими физиками Оппенгеймером и Эйнштейном в Принстоне..."
Лиза Зарубина являлась женой Василия Зарубина, резидента НКВД в США, а Роберт Оппенгеймер -- руководителем ядерного проекта "Манхэттен" и "отцом атомной бомбы". Судоплатов писал, что в обязанности Лукаса входило получать информацию о создании никому в то время не известного "сверхоружия". Конёнкова также должна была свести Эйнштейна с заместителем советского консула в Нью-Йорке Павлом Михайловым, курировавшим научные связи. Это задание было выполнено: в одном из писем к Маргарите Альберт Эйнштейн сообщил, что встречался с советским разведчиком, выполнив некое "трудное задание", которое позволило Конёнковым вернуться на родину.
Уезжали Конёнковы стремительно. По личному приказанию Сталина был зафрахтован целый пароход, чтобы перевезти в Россию все работы Сергея Тимофеевича. Вернувшись в Москву, скульптор получил в полное распоряжение мастерскую на улице Горького-- таких роскошных условий не было ни у кого. Конёнковых стали обвинять в том, что они, "отсидевшись" в войну за границей, теперь незаслуженно пользуются привилегиями. Маргарита написала письмо Лаврентию Берии с просьбой "оградить семью от необоснованных нападок с учетом заслуг ее и Сергея Конёнкова перед родиной". И если заслуги Сергея Конёнкова как гениального художника неоспоримы, то заслуги Маргариты становятся понятны лишь после откровений бывшего агента КГБ и анализа фотографий, на которых жена русского скульптора находится в компании Роберта Оппенгеймера.
Однако доказать шпионаж не пытались ни русская, ни американская стороны. Спецслужбы Российской Федерации выступили с заявлением, что Альберт Эйнштейн "не представлял никакого интереса для советской разведки", а американские исследователи утверждают, что ученый не был вовлечен в ядерный проект. Но именно Эйнштейн убедил президента Рузвельта заняться ядерными разработками, к тому же знаменитый физик имел полную информацию о ходе создания американской атомной бомбы.
Впрочем, если советская разведка и сработала более профессионально, чем спецслужбы США, то и те, и другие предпочитают об этом не вспоминать. Ответ, что же было на самом деле, возможно, сокрыт в архивах службы внешней разведки РФ -- оперативные дела пребывания за границей Сергея и Маргариты Конёнковых не рассекречены до сих пор.
Конец света уже наступил.
Немалую часть второй половины своей жизни знаменитый скульптор посвятил мистике и теологии. С необычными религиозными идеями его познакомил в Америке русский эмигрант по фамилии Шмелев. Он оказался членом секты, организованной в 1874 году толкователем библии Чарльзом Расселом. Новоявленный пастор проповедовал, что ни он, ни его последователи никогда не умрут, так как уже настало обещанное Богом тысячелетнее царство на земле. Однако в 1916 году Рассел внезапно умер, что разочаровало многих его последователей, и количество членов секты уменьшилось. Впрочем, сама секта выжила. В настоящее время ее приверженцев называют Свидетелями Иеговы.
Не секрет, что для привлечения новых адептов иеговисты используют психотропные препараты. Имел ли место данный метод в привлечении Сергея Конёнкова, неизвестно, однако он внезапно стал одним из самых активных последователей Рассела. Впрочем, его стремление познать мир через взаимосвязь человеческого и божественного было намного большим, чем простым следованием идеям иеговистов. После смерти Конёнкова в его библиотеке были обнаружены уникальные трактаты по древней метрологии. В них излагалось учение о пирамиде Хеопса, были там труды и европейских теологов, и астрономов прошлых веков -- в том числе и раритетное издание Исаака Ньютона "Замечания на книгу пророка Даниила и Апокалипсис Св. Иоанна". Кстати, великий физик предсказывал, что конец света наступит в 2060 году.
Сергей Конёнков тоже делал предсказания -- впрочем, конкретную дату конца света не называл. Он считал, что апокалипсис уже идет, так как это не одномоментные действия, а некий длительный процесс, который начался в 1847 году и ярким проявлением которого являются войны. Однако были среди пророчеств Конёнкова и связанные с конкретными датами: он верно предсказал год окончания Второй Мировой войны и победу в ней СССР. А свои выводы о начале войны и необходимости должной подготовке к ней Конёнков пытался донести до советского правительства. Он написал несколько писем Сталину, в которых обращался к нему не иначе как "дорогой брат", называл Красную Армию "Армией Божией" и подробно сопоставлял современные события с описанными в Библии.
В одном из таких писем были следующие строки: "Дорогой брат Сталин, писал вам письмо в январе 39 года, предостерегая вас, что в недалеком будущем все капиталистические страны нападут на СССР, но вы проигнорировали. И потому-то именно, что вы проигнорировали мои предостережения, вы имели неудачу в малой Финляндии. Снова в этом теперь письме я называю вам, какие государства на Вас нападут. А именно Англия, Франция, а также разбитая армия несуществующей Польши. Далее турецко-египетские народы, также африканцы. В особенности те, которые под господством Англии, а также немцы, японцы, Америка и другие меньшие и большие государства в союзе с вышеперечисленными царствами. Может быть, вам будет удивительно, что и немцы тут названы как нападающие, ибо они ведь с вами "в дружбе". Они с вами в дружбе снаружи, но внутри они в дружбе с Англией, Францией и другими вашими неприятелями".
Кроме предсказаний, в обращенных к Сталину письмах были советы -- например, Конёнков предлагал в связи с близкой войной заняться изготовлением сталепанцирных жилетов для солдат и выпуском специального материала для "обкладывания аэропланов и военных орудий", который бы не пропускал "ружейных пуль". Скорее всего, Сталин не читал этих писем -- они были обнаружены в архиве народного комиссариата иностранных дел.
Себе Конёнков предвещал, что доживет до ста лет. Он умер в 1971 году от пневмонии, не дожив всего три года до предсказанного им 100-летнего рубежа.
Космос на листках.
В 90-х годах XX века в музее-мастерской Сергея Конёнкова были обнаружены космогонии (от греч. kosmogonia -- "происхождение мира") -- несколько рисунков на тему космоса. Этот цикл графических композиций нередко называют библией Конёнкова, считая, что в рисунках зашифрованы пророчества.
Космогонии были найдены случайно: дело в том, что Конёнков взял со своих родственников слово, что они не будут упоминать об этих его работах в течение пятидесяти лет. Вероятно, это связано с тематикой космогоний -- на рисунках совмещены карта звездного неба и карта земли, где действуют библейские персонажи. Конечно, подобные рисунки не соответствовали советской идеологии и не могли быть тогда показаны широкой публике.
Религиозным человеком Конёнков не был. Он не ходил в церковь, не клал поклоны, не выполнял все положенные ритуалы и не отличался особо праведной жизнью -- особенно до того, как стал последователем секты. "Я был известный русский скульптор и немалый пьяница", -- сообщил о себе Конёнков в одном из писем Сталину. Однако он являлся глубоко верующим человеком. Конёнков пытался осмыслить, что есть Бог, и воспринимал его как центр в глубинах космоса, откуда идут лучи. Причем он указывал точное его местонахождение -- Конёнков считал звезду Алцион из созвездия Плеяд "неподвижным центром Вселенной" и космическим олицетворением Бога. Символом же Сатаны для него являлась звезда Альфа Драгонис.
Художники не раз обращались к теме библейских персонажей, однако никто ни до, ни после Конёнкова не пытался воссоздать в графической форме взаимосвязь Библии и современности. Правда, эксперты считают, что свою работу Конёнков не закончил. Есть мнение, что космогонии -- эти лишь эскизы, наброски для создания одного большого произведения, потому что каждый рисунок имеет смысл только тогда, когда его дополняет другой -- все вместе они составляют единое целое.
Космогонии пытаются расшифровать уже в течение многих лет, и все же эта работа до сих пор не доведена до конца. Является ли этот графический цикл только лишь художественно воплощенным представлением гения о мироздании или все же пророческим посланием, ждущим своего толкователя, покажет время.
Алена ГРУДНИЦКАЯ
Сергей Есенин называл Конёнкова "другом Сереженькой" и собирался написать о нем книгу. Его близкими друзьями также были Петр Кончаловский и Федор Шаляпин. В круг общения молодого художника входили Лев Толстой, Василий Суриков, Владимир Ленин, Всеволод Мейерхольд. Друзьями Сергея Конёнкова в разные годы стали ученые Петр Капица и Лев Ландау, писатель Михаил Пришвин, кинорежиссер Александр Довженко -- многие яркие личности XIX и XX веков собирались в его мастерской.
В люди.
Сергей Конёнков родился 28 июня (10 июля по новому стилю) 1874 года в крестьянской семье, в деревне Караковичи Ельнинского уезда. В доме под одной крышей жили двадцать шесть человек. Мальчику нравилось лепить из глины птиц и зверюшек, а когда в село приехал иконописец, то шестилетний Сергей, подражая ему, принялся писать апостолов. Его иконы появились в красных углах всех домов в деревне, и юный художник продолжал писать Богоматерь, Еруслана Лазаревича, Бову Королевича, Ивана Царевича... О талантливом мальчике стало известно соседским помещикам Смирновым, и они отправили его учиться в Рославльскую гимназию вместе с их сыном Александром. Сергей окончил ее с отличием, и на семейном совете было решено отправить его на учебу в Москву. В Московское училище живописи, ваяния и зодчества на двадцать восемь мест было сто претендентов, но Конёнков легко сдал экзамены. Он попросился на скульптурное отделение, и в качестве вступительного испытания профессор предложил ему вылепить голову Гомера. Конёнков прекрасно справился с заданием и был переведен в головной (основной) класс.
Одну из первых работ Конёнкова, "Старик на завалинке", приобрел на очередной ученической выставке страстный любитель искусства, врач-невропатолог С.Я. Уманский. Он предложил 15 рублей -- немалые деньги для неимущего студента. Конёнков вспоминал, как однажды ему пришлось прожить двадцать дней на один рубль четыре копейки.
Он верил в революцию.
После окончания училища живописи, ваяния и зодчества Сергей Конёнков поступил в Высшее художественное училище Академии художеств. Он много работал, однако не был мастером-затворником: в 1905 году, во время учебы, Конёнков участвовал в бунте и уличных боях. Художник тогда закупил браунинги и возглавил рабочую дружину, которая обороняла баррикаду около его излюбленного ресторана "Прага". Конёнков полностью разделял взгляды большевиков и после победы Октябрьской революции в 17-м году принимал активное участие в создании новой пролетарской скульптуры. В открытии созданной им мемориальной доски жертвам революции и памятника Степану Разину принимал участие сам Ленин. Также Конёнков входил в комиссию, которая ведала уничтожением старых памятников. В мемуарах он вспоминал, как рабочие приставляли лестницы, приступая к разрушению "истукана памятника" -- так Конёнков называл монумент, посвященный Александру III. Конёнков был в те времена, пожалуй, единственным талантливым мастером, кто создавал действительно вдохновенные скульптурные портреты пролетариев ("Рабочий-боевик", "Атеист"). Но в то же время он работал и над мраморными образами "греческого цикла", портретами знаменитых современников и женскими образами ("Девушка в венке"). Одними из самых известных его работ также стали скульптуры, вырезанные из дерева ("Старичок-полевичок", "Вещая старушка", "Нищая братия").
Муза из Сарапула.
Первой моделью скульптора стала его жена Татьяна Коняева, дочь кочегара и фабричной работницы. Однако после того как Конёнков встретил молодую провинциальную дворянку Маргариту Воронцову, в его жизни появилась другая муза. "Маргарита была так прекрасна, что показалась мне творением какого-то неведомого художника. И руки -- необыкновенно красивые руки, с тонкими, изящными пальцами... Таких рук я не видел никогда!.." -- писал Конёнков в дневнике, вспоминая свою первую встречу с будущей женой.
Маргарита приехала в Москву из маленького городка Сарапул. В столице она поселилась в семье доктора Ивана Бунина и стала учиться на юридических курсах. Вскоре Маргарита познакомилась с молодым скульптором, который ввел ее в богемную среду, где она и встретила уже немолодого Конёнкова. Знаменитый скульптор так сильно влюбился, что даже поехал за ней в Сарапул, куда Маргариту решено было услать от настойчивого "старого ухажера". Они поженились, и Маргарита стала блистать в столичном свете. Ей приписывают романы со многими знаменитыми мужчинами, в том числе с Сергеем Рахманиновым и Федором Шаляпиным. Однако если Конёнков и знал об увлечениях своей молодой жены, то предпочитал не обращать на них внимания.
В 1923 году Конёнковы выехали в Америку для участия в выставке русского и советского искусства в Нью-Йорке. Предполагалось, что поездка продлится всего несколько месяцев, однако возвращение на родину состоялось только через 20 лет.
Между Мастером и Маргаритой.
Маргарита блистала и в свете американской богемы. Во многом именно благодаря ей муж получал заказы от самых влиятельных людей Соединенных Штатов. В 1935 году Сергею Конёнкову поступил заказ от Пристонского университета на создание бюста ученого Эйнштейна.
Конёнков побывал в Принстоне только один раз, а затем работал над созданием скульптуры у себя в нью-йоркской мастерской. Однако Маргарита часто ездила в Принстон. Это не казалось предосудительным, поскольку она и Маргот, приемная дочь Эйнштейна, были близкими подругами. Их знакомство состоялось еще до университетского заказа. Собственно, Маргот, вышедшая замуж за русского журналиста Дмитрия Марьянова, и познакомила Конёнковых с ученым.
В 1938 году Эйнштейн написал Сергею Конёнкову письмо, в котором сообщил, что Маргарита Ивановна серьезно больна. К письму были приложены многочисленные справки от врачей, которые настоятельно советовали "мадам Конёнковой" проводить большую часть времени в "благоприятном климате Саранак-Лейк". Это было любимое место отдыха Эйнштейна, где он арендовал коттедж и держал свою знаменитую яхту.
Долгое время было непонятно, почему знаменитый скульптор после успеха в Америке и возвращения в Россию заперся в своей мастерской и стал вести жизнь отшельника, отказываясь от выгодных заказов. Возможно, одной из значимых причин явилось то, что Конёнков узнал об отношениях его жены и ученого. Какими были эти отношения, проясняют письма Эйнштейна, обнаруженные в шкатулке Маргариты после ее смерти и выставленные на аукционе "Сотбис". В этих письмах гениальный физик упоминает о "гнездышке" в Принстоне, в котором Альмар (общее прозвище от соединения "Альберт" и "Маргарита") были счастливы. Вещи, которые они дарили друг другу, считались общими и также назывались Альмар. Было и "Альмарово одеяло", и "Альмарово кресло", и "трубка Альмар". Маргарита мыла ученому его знаменитую шевелюру. После ее отъезда Эйнштейн писал Конёнковой: "Я только что вымыл голову, но не очень преуспел в этом деле. У меня нет твоей сноровки и аккуратности. Все вокруг напоминает мне о тебе: шаль Альмар, словари, чудесная свирель, которую мы одно время считали утерянной, -- словом, разные безделушки, наполняющие мой приют отшельника, наше опустевшее гнездышко".
Среди писем также обнаружили сонет на немецком языке за подписью "А.Э." В нем были такие строки:
Приезжай ко мне в Принстон,
Тебя ожидают покой и отдых.
Мы будем читать Толстого,
А когда тебе надоест, ты поднимешь
На меня глаза, полные нежности,
И я увижу в них отблеск Бога.
Ты говоришь, что любишь меня,
Но это не так.
Я зову на помощь Амура,
Чтобы уговорил тебя быть ко мне милосердной.
Любовь по заказу КГБ?
Другие подробности связи Конёнковой с автором теории относительности стали известны после выхода в свет мемуаров бывшего начальника Четвертого (диверсионно-разведывательного) управления НКВД-НКГБ генерал-лейтенанта Павла Судоплатова. В своей книге "Разведка и Кремль" Судоплатов писал: "Жена известного скульптора Конёнкова, наш проверенный агент (агентурное имя Лукас), действовавшая под руководством Лизы Зарубиной, сблизилась с крупнейшими физиками Оппенгеймером и Эйнштейном в Принстоне..."
Лиза Зарубина являлась женой Василия Зарубина, резидента НКВД в США, а Роберт Оппенгеймер -- руководителем ядерного проекта "Манхэттен" и "отцом атомной бомбы". Судоплатов писал, что в обязанности Лукаса входило получать информацию о создании никому в то время не известного "сверхоружия". Конёнкова также должна была свести Эйнштейна с заместителем советского консула в Нью-Йорке Павлом Михайловым, курировавшим научные связи. Это задание было выполнено: в одном из писем к Маргарите Альберт Эйнштейн сообщил, что встречался с советским разведчиком, выполнив некое "трудное задание", которое позволило Конёнковым вернуться на родину.
Уезжали Конёнковы стремительно. По личному приказанию Сталина был зафрахтован целый пароход, чтобы перевезти в Россию все работы Сергея Тимофеевича. Вернувшись в Москву, скульптор получил в полное распоряжение мастерскую на улице Горького-- таких роскошных условий не было ни у кого. Конёнковых стали обвинять в том, что они, "отсидевшись" в войну за границей, теперь незаслуженно пользуются привилегиями. Маргарита написала письмо Лаврентию Берии с просьбой "оградить семью от необоснованных нападок с учетом заслуг ее и Сергея Конёнкова перед родиной". И если заслуги Сергея Конёнкова как гениального художника неоспоримы, то заслуги Маргариты становятся понятны лишь после откровений бывшего агента КГБ и анализа фотографий, на которых жена русского скульптора находится в компании Роберта Оппенгеймера.
Однако доказать шпионаж не пытались ни русская, ни американская стороны. Спецслужбы Российской Федерации выступили с заявлением, что Альберт Эйнштейн "не представлял никакого интереса для советской разведки", а американские исследователи утверждают, что ученый не был вовлечен в ядерный проект. Но именно Эйнштейн убедил президента Рузвельта заняться ядерными разработками, к тому же знаменитый физик имел полную информацию о ходе создания американской атомной бомбы.
Впрочем, если советская разведка и сработала более профессионально, чем спецслужбы США, то и те, и другие предпочитают об этом не вспоминать. Ответ, что же было на самом деле, возможно, сокрыт в архивах службы внешней разведки РФ -- оперативные дела пребывания за границей Сергея и Маргариты Конёнковых не рассекречены до сих пор.
Конец света уже наступил.
Немалую часть второй половины своей жизни знаменитый скульптор посвятил мистике и теологии. С необычными религиозными идеями его познакомил в Америке русский эмигрант по фамилии Шмелев. Он оказался членом секты, организованной в 1874 году толкователем библии Чарльзом Расселом. Новоявленный пастор проповедовал, что ни он, ни его последователи никогда не умрут, так как уже настало обещанное Богом тысячелетнее царство на земле. Однако в 1916 году Рассел внезапно умер, что разочаровало многих его последователей, и количество членов секты уменьшилось. Впрочем, сама секта выжила. В настоящее время ее приверженцев называют Свидетелями Иеговы.
Не секрет, что для привлечения новых адептов иеговисты используют психотропные препараты. Имел ли место данный метод в привлечении Сергея Конёнкова, неизвестно, однако он внезапно стал одним из самых активных последователей Рассела. Впрочем, его стремление познать мир через взаимосвязь человеческого и божественного было намного большим, чем простым следованием идеям иеговистов. После смерти Конёнкова в его библиотеке были обнаружены уникальные трактаты по древней метрологии. В них излагалось учение о пирамиде Хеопса, были там труды и европейских теологов, и астрономов прошлых веков -- в том числе и раритетное издание Исаака Ньютона "Замечания на книгу пророка Даниила и Апокалипсис Св. Иоанна". Кстати, великий физик предсказывал, что конец света наступит в 2060 году.
Сергей Конёнков тоже делал предсказания -- впрочем, конкретную дату конца света не называл. Он считал, что апокалипсис уже идет, так как это не одномоментные действия, а некий длительный процесс, который начался в 1847 году и ярким проявлением которого являются войны. Однако были среди пророчеств Конёнкова и связанные с конкретными датами: он верно предсказал год окончания Второй Мировой войны и победу в ней СССР. А свои выводы о начале войны и необходимости должной подготовке к ней Конёнков пытался донести до советского правительства. Он написал несколько писем Сталину, в которых обращался к нему не иначе как "дорогой брат", называл Красную Армию "Армией Божией" и подробно сопоставлял современные события с описанными в Библии.
В одном из таких писем были следующие строки: "Дорогой брат Сталин, писал вам письмо в январе 39 года, предостерегая вас, что в недалеком будущем все капиталистические страны нападут на СССР, но вы проигнорировали. И потому-то именно, что вы проигнорировали мои предостережения, вы имели неудачу в малой Финляндии. Снова в этом теперь письме я называю вам, какие государства на Вас нападут. А именно Англия, Франция, а также разбитая армия несуществующей Польши. Далее турецко-египетские народы, также африканцы. В особенности те, которые под господством Англии, а также немцы, японцы, Америка и другие меньшие и большие государства в союзе с вышеперечисленными царствами. Может быть, вам будет удивительно, что и немцы тут названы как нападающие, ибо они ведь с вами "в дружбе". Они с вами в дружбе снаружи, но внутри они в дружбе с Англией, Францией и другими вашими неприятелями".
Кроме предсказаний, в обращенных к Сталину письмах были советы -- например, Конёнков предлагал в связи с близкой войной заняться изготовлением сталепанцирных жилетов для солдат и выпуском специального материала для "обкладывания аэропланов и военных орудий", который бы не пропускал "ружейных пуль". Скорее всего, Сталин не читал этих писем -- они были обнаружены в архиве народного комиссариата иностранных дел.
Себе Конёнков предвещал, что доживет до ста лет. Он умер в 1971 году от пневмонии, не дожив всего три года до предсказанного им 100-летнего рубежа.
Космос на листках.
В 90-х годах XX века в музее-мастерской Сергея Конёнкова были обнаружены космогонии (от греч. kosmogonia -- "происхождение мира") -- несколько рисунков на тему космоса. Этот цикл графических композиций нередко называют библией Конёнкова, считая, что в рисунках зашифрованы пророчества.
Космогонии были найдены случайно: дело в том, что Конёнков взял со своих родственников слово, что они не будут упоминать об этих его работах в течение пятидесяти лет. Вероятно, это связано с тематикой космогоний -- на рисунках совмещены карта звездного неба и карта земли, где действуют библейские персонажи. Конечно, подобные рисунки не соответствовали советской идеологии и не могли быть тогда показаны широкой публике.
Религиозным человеком Конёнков не был. Он не ходил в церковь, не клал поклоны, не выполнял все положенные ритуалы и не отличался особо праведной жизнью -- особенно до того, как стал последователем секты. "Я был известный русский скульптор и немалый пьяница", -- сообщил о себе Конёнков в одном из писем Сталину. Однако он являлся глубоко верующим человеком. Конёнков пытался осмыслить, что есть Бог, и воспринимал его как центр в глубинах космоса, откуда идут лучи. Причем он указывал точное его местонахождение -- Конёнков считал звезду Алцион из созвездия Плеяд "неподвижным центром Вселенной" и космическим олицетворением Бога. Символом же Сатаны для него являлась звезда Альфа Драгонис.
Художники не раз обращались к теме библейских персонажей, однако никто ни до, ни после Конёнкова не пытался воссоздать в графической форме взаимосвязь Библии и современности. Правда, эксперты считают, что свою работу Конёнков не закончил. Есть мнение, что космогонии -- эти лишь эскизы, наброски для создания одного большого произведения, потому что каждый рисунок имеет смысл только тогда, когда его дополняет другой -- все вместе они составляют единое целое.
Космогонии пытаются расшифровать уже в течение многих лет, и все же эта работа до сих пор не доведена до конца. Является ли этот графический цикл только лишь художественно воплощенным представлением гения о мироздании или все же пророческим посланием, ждущим своего толкователя, покажет время.
Алена ГРУДНИЦКАЯ
0 коммент.:
Отправить комментарий